Александр Фёдорович Миддендорф. 210 лет со дня рождения
Александр Фёдорович Миддендорф был уникальным человеком. Это учёный, с детства мечтавший о путешествиях и ради них отказавшийся от профессорской должности, подчинивший выбор профессии своей мечте, ведь знание медицины пригодится в пути и доктору всегда будут рады местные жители. Это первый российский учёный, исследовавший север Сибири, Приамурье и Охотское побережье с Шантарскими островами. Это специалист широкого круга знаний в области естественных наук, у истоков некоторых из них, таких как зоогеография, мерзлотоведение, экология, значится его имя. Его знаменитое путешествие на Таймыр и в Приамурский край послужило толчком к организации Русского географического общества, идея о котором до этого только витала в воздухе. В сборнике, посвящённом 25-летию Императорского Русского географического общества [7], секретарь барон Ф.Р.Остен-Сакен сообщает, что «основание Общества находится в ближайшей связи с достопамятным путешествием академика Миддендорфа в Таймырскую землю и в Приамурский край в начале 40-х годов. На обеде, устроенном друзьями и почитателями путешественника по поводу его благополучного возвращения, произошёл первый обмен мыслей об учреждении Русского географического общества». Александр Фёдорович вступил в Общество в первый год его существования и даже некоторое время исполнял обязанности помощника управляющего отделением этнографии. А день рождения Александра Фёдоровича - 18 августа – совпадает с официальной датой образования Русского географического общества, которому 18 августа этого года исполняется 180 лет. А.Ф. Миддендорф совершил ещё несколько путешествий: в Фергану, Барабинские степи и др.
В последние годы жизни Александр Фёдорович занимался проблемой улучшения породности крупного рогатого скота и лошадей, считая это большой научной задачей. Миддендорф был учёным-практиком, он на деле применял свои знания, изучал проблему с предварительного ознакомления с печатными трудами по данному вопросу, совершал заграничные поездки для знакомства с опытом других стран. На международной выставке лошадей в Вене он стремился «успеть везде к разбору» специалистами качеств и статей той или иной лошади». Изучая состояние отечественного коневодства, он пришёл к выводу: «Чем страдает весь строй нашего государства, тем страдает и конское его население: есть в числе его и «знать», есть и «простолюдины», но среднего сословия нет!». Видя на выставках превосходных лошадей, он всегда помнил о «простом конском народе», который «всё терпит, везёт», «в поте лица своего запоем пьёт из проруби, а потом - зябнет, ёжится и жрёт солому» [16].
Труды Миддендорфа получили мировое признание и награды, потому что они публиковались, как правило, на немецком языке. И полное издание «Путешествия на север и восток Сибири» в четырёх томах было напечатано на немецком языке. В библиотеке ОИАК существуют переиздания этого труда. На русском языке опубликован сокращённый вариант в двух томах. В библиотеке ОИАК он оказался благодаря М.И. Венюкову, который подарил книги из своей личной библиотеки Обществу.
Первую часть «Путешествия» составляет описание двух маршрутов сибирской экспедиции автора – таймырского и к Охотскому морю, в область Амура и обратно. Каждое путешествие длилось около года, и больше четырёх месяцев ушло на переезд из Петербурга и обратно. Но основной текст – географическое, гидрографическое, геологическое и климатическое описание пройденных территорий. Отдельный раздел посвящён сибирским мамонтам. Говоря о большом значении для науки скелетов мамонтов, Миддендорф предлагает установить достойное вознаграждение для лиц, сообщивших о находке, и довести информацию о премии до самых «дальних захолустий инородческих племён». Глава, посвящённая климату, была написана, как говорит сам автор, «не для специалистов метеорологии, а преимущественно для биологов». Нигде так враждебно климат не действует на всё живое, как в Сибири, и поэтому больше нигде, как здесь, «характер страны до самых мелких особенностей не обусловливается в такой степени климатом». Материал первой части отличается большой скрупулёзностью, подробным перечислением фактов и наблюдений самого автора. Читается с интересом, несмотря на многообразие новых исследовательских материалов по Сибири. Этот труд Миддендорфа стал источником сведений, собранных и переданных учёным, разносторонним специалистом, чего ещё никогда до этого не было. Анализ, обобщение и выводы, сделанные им, до сих пор не потеряли своего значения.
Вторая часть «Путешествия» посвящена флоре и фауне исследуемых земель. Леса Сибири автор описывает в тесной связи с климатическими условиями, которые влияют на рост деревьев и их жизненную силу, а также в связи с деятельностью человека. Особенно влияет на характер лесов ветер, поэтому защита растений от ветра имеет большое значение. Но гораздо большее влияние на растительность оказывает место произрастания. Анализируя растительность Амурского края и сравнивая её с европейской, автор замечает, что одни и те же породы деревьев выглядят будто одинаково, «а между тем они совершенно другого характера»: при чрезвычайно суровой и продолжительной стуже, «какой не бывает даже на глубоком севере, где ведь все растительные организмы совершенно гибнут», наблюдается «гораздо большая пышность и роскошь». Главный вывод из обзора растительности: нужны не естественно-исторические экспедиции, а экспедиции, способные дать ответ на конкретные, заранее поставленные вопросы. От кочевых экспедиций нужно «перейти к временной оседлости на известных, заранее определённых, наиболее важных местностях». В этом же разделе приводится дополнительная информация об опыте хлебопашества в Якутске, Амгинске, Удском остроге; об орошении и осушке полей и лугов в Сибири; о двух низших растительных формах – европейской водяной сливе (хмаре) и цветном (красном) снеге. Животный мир севера и востока Сибири также подвергается подробному анализу Миддендорфа. Бедность и однообразие сибирской фауны он сравнивает с богатством животных форм Африки и Америки. Исследуя законы географического распространения животных, автор находит нечто общее в повадках диких зверей на столь различных в климатическом отношении территориях. При сравнении севера и юго-востока Сибири бросается в глаза «несравненно большее разнообразие животных юго-восточной Сибири». Но опять-таки Александр Фёдорович считает необходимым использовать не только свои наблюдения, но и привлекать другие сведения о Сибири, а при необходимости - результаты путешествий в арктическую Америку и североазиатские наблюдения. Поскольку как естествоиспытатель Миддендорф специализировался на зоологии, его обзор сибирской фауны носит всеобъемлющий характер: здесь рассматривается объём видового понятия, видоизменения сибирских животных, области распространения каждого животного, история их распространения и т.д. В том, что животные меняют своё местообитание, часто повинен человек с его «громадною силою изменять равновесие природы», необдуманно и беспощадно истребляя их естественных врагов. Вызывает уважение сочувственное отношение Миддендорфа к любому живому существу, которое претерпевает те или иные мучения в природе. Когда он пишет о том, как много страданий участникам экспедиции приносили комары, нападая на них«густыми массами», «взгромоздившись друг на друга слоя в три или в четыре», в то же время как естествоиспытатель понимает, что «жажда, которая их мучит, едва ли не ужаснее наших страданий». В общем обзоре к разделу о сибирской фауне автор отмечает, что при подготовке этого труда было выявлено столько пробелов «в сведениях наших по части распространения сибирских животных», что публикуемый материал кому-то «может показаться преждевременным и не совсем уместным». Но, тем не менее, иногда «зоологической географии необходимо по временам забегать вперёд для разведки новых путей».
Миддендорф «оправдал надежды, которые Академия возлагала на его способности, а в достижении учёных результатов превзошёл все ожидания…». Труды А.Ф. Миддендорфа, его жизненный подвиг привлекали внимание последователей и историков науки. Он получил награды от Петербургской академии наук, Императорского Русского географического общества и от Лондонского географического общества, его работы публиковались на иностранных языках, но по-настоящему полного, объёмного жизнеописания Александра Фёдоровича Миддендорфа нет, а труды его давно не переиздавались.
Из имеющихся в библиотеке изданий, где можно найти информацию об Александре Фёдоровиче Миддендорфе, самое раннее относится к 1865 году. Эта книга называется «История Императорского Вольного экономического общества с 1765 до 1865 года» [28]. Как учёный-практик, Александр Фёдорович не мог не состоять в Вольном экономическом обществе, целью которого было просвещать народ в ведении хозяйства, внедрять научные познания в «земледелии и домостроительстве». В главе «Наиболее замечательные деятели из членов Общества» отмечается участие в работе Общества членов академии наук, которые иногда «лишь считались членами Общества, не принимая в трудах его почти никакого участия, за исключением едва ли не единственного случая, и именно деятельного участие в занятиях Общества академика А.Ф. фон-Миддендорфа». Недолгое время Александр Фёдорович исполнял должность президента, но по болезни вынужден был отказаться от этого звания. Главная заслуга его заключалась в составлении проекта устава Общества «и в придании общему собранию и каждому отдельному члену Общества того значения, которым они пользуются с того времени».
В трёхтомнике «Медали в честь русских государственных деятелей и частных лиц» [8], изданном Ю.Б. Иверсеном, мы найдём информацию о том, что Императорское Вольное экономическое общество в 1886 г. учредило медаль «в память Александра Фёдоровича Миддендорфа за разведение типичных племенных стад крупного рогатого скота».
Ещё одно из ранних изданий - «Материалы для истории научной и прикладной деятельности в России по зоологии и соприкасающимся с нею отраслям знаний» [4], подготовленные А. Богдановым. Портрет и краткий послужной список, конечно, не дают полного представления об истинных заслугах Миддендорфа, но составителю пришлось использовать ту информацию, которую удалось получить.
В своём «Описании Амурской области» Г.Е. Грум-Гржимайло [6] отмечает, что «честь первого исследования Амурского бассейна бесспорно должна принадлежать академику Миддендорфу … Употребив на этот переход четыре зимних месяца, Миддендорф вывез из него данные, не только имевшие исключительно важное значение для географии Амура, но и заслужившие внимание … с общегосударственной точки зрения».
Коротко, но ёмко заслуги А.Ф. Миддендорфа перечислены в некрологе, написанном А.[Л.]А. Ячевским [30]. Очерчивая «в кратких словах многолетнюю и разнороднейшую деятельность Миддендорфа», автор перечисляет итоги его деятельности. Являясь в первую очередь зоологом, он «был вместе с тем физико-географом в самом широком смысле этого слова». Он первым дал «съёмочный материал для Таймырского края, для пространства между Якутском и Охотским морем, для притоков Амура … Рассеял мрак, покрывавший вопрос о вечно мёрзлой почве». Он не был геологом, но «всякому геологу, занимающемуся в Сибири, всегда придётся отметить его крупные заслуги». Его великолепные зоологические и ботанические исследования, «ценнейший этнографический очерк» на долгие годы останутся единственными. В завершение своего прощального слова Ячевский пишет: «Ценою жестоких страданий в течение последних 10 лет заплатил Миддендорф за свою любовь к науке, за ту славу, которая окружает и будет вечно окружать его имя».
В книге «Амур» [5] Ф. Груздев (Волгин), рассказывая историю приобретения Амурского края, уделяет Александру Фёдоровичу гораздо больше внимания, отдавая ему «честь первого и притом наиболее обстоятельного исследования края». Очень эмоционально рассказывает автор обо всех трудностях путешествия Миддендорфа на Таймыр, где смерть от голода и холода не раз угрожала участникам экспедиции. Так же охарактеризовано и второе путешествие Миддендорфа – к Удскому острогу и на Шантарские острова. Этот путь был не менее труден, чем в тундре: «поваленные деревья, крутые склоны, кучи камней … громадные болота и бушующие горные реки». Исследовав побережье океана, он «предпринял новое большое путешествие, какого никто до него не предпринимал… проехать несколько тысяч вёрст по южной, сибирской границе России, по безлюдной, лишённой дорог пустыне, притом зимою», причём сделал это по собственному желанию, понимая, что такой возможности у него больше не будет. Пример русских первопроходцев звал его в дорогу, к новым открытиям и познаниям.
В книге основоположника среднеазиатской геологии И.В. Мушкетова «Туркестан» [18] в главе о новейших исследованиях Туркестанского бассейна большое внимание уделено экспедиции академика Миддендорфа в Фергану, где он «предпринял изучение сельского хозяйства» этой области. За недолгое пребывание в Фергане Миддендорф так хорошо изучил её, что по возвращении смог издать сочинение «Очерки Ферганской долины», в котором «он со свойственной ему талантливостью представил настолько полное и всестороннее описание Ферганы, что очерки его в настоящее время могут считаться лучшим источником для ознакомления с этою областью». Автор отмечает строго научный подход Миддендорфа к сельскому хозяйству: он рассматривает происхождение и свойства почвы, её удобрение, орошение, климатические особенности местности и историю происхождения самих земледельцев, причём даёт им «такую прекрасную этнографическую характеристику», которую не всякому этнографу удалось бы сделать.
В сборнике «Очерки по истории геологических знаний» [20] также отмечается вклад Миддендорфа в исследования в Средней Азии, и в частности изучение процессов почвообразования и песчаных образований в Ферганской долине.
К Третьему международному Тихоокеанскому конгрессу Академия наук СССР подготовила сборник [25], в котором нашли своё отражение 200-летние исследования русских путешественников и учёных. В докладах советских учёных имя Миддендорфа упоминается неоднократно. В докладе Л.Я. Штернберга по этнографии приводятся интересные сведения о гиляках, о тунгусских племенах, в том числе манеграх и негидальцах, почерпнутые из труда Миддендорфа «Путешествие на север и восток Сибири»; докладе по геологии А.Н. Криштофович несколько раз отмечает открытия А.Ф. Миддендорфа; в докладе «Ботаника» В.Л. Комарова говорится о собранных Миддендорфом водорослях у Шантарских островов. На Охотском побережье им были собраны «ценные коллекции моллюсков и других морских животных», «богатые коллекции по млекопитающим, птицам и пресмыкающимся», которые впервые дали представление о характере фауны северо-востока Сибири, а также коллекции иглокожих, ракообразных и червей – это отражено в докладе П.Ю. Шмидта по зоологии. В «Красную книгу Хабаровского края» [14] попали некоторые представители морской фауны, которые были собраны Миддендорфом.
В объёмном труде М.И. Белова «История открытия и освоения Северного морского пути», т. 1 [2] отмечается крупный вклад в изучение Севера экспедиции Академии наук под руководством А.Ф. Миддендорфа, исследовавшей Таймырский полуостров и Приамурский край. Экспедиция доказала наличие крупных богатств на Севере, освоение которых может помочь в развитии мореплавания.
В сборнике «Отечественные физико-географы» [20] в очерке, посвящённом А.Ф. Миддендорфу, рассказывается о его путешествиях, и главным образом о путешествии в северную и восточную Сибирь. Опубликованные результаты этой экспедиции обогатили русскую географическую литературу «невиданным по широте охвата географическим описанием огромной и до того времени почти неизвестной страны».
Книга Б.Е. Райкова «Карл Бэр, его жизнь и труды» [24] посвящена учёному с мировым именем, российскому биологу, выдающемуся эмбриологу и географу-путешественнику. Но в данном контексте он интересен как старший друг и наставник Александра Фёдоровича Миддендорфа. Их объединяла прежде всего страсть к путешествиям. И первая экспедиция Миддендорфа в Лапландию состоялась благодаря Бэру: он пригласил молодого профессора Киевского университета к участию в экспедиции в расчёте на его молодость, здоровье, энергию и предприимчивость. И Бэр не ошибся в своём выборе. Хотя выбранный маршрут не удался и его участники разошлись разными путями, Александр Фёдорович сумел почти в одиночку пройти Кольский полуостров с севера на юг, собрать большую коллекцию птиц, сведения о животных Кольского полуострова, провёл некоторые геологические наблюдения. В Сибирскую экспедицию, которую планировала академия, Бэр уже знал, кого отправить – только Миддендорфа. Он подобрал все печатные материалы по Сибири, которые пришлось изучить молодому путешественнику, составил инструкцию к проведению экспедиции, а потом освещал ход экспедиции в печати, основываясь на материалах, которые Миддендорф регулярно отправлял в Петербург. Их дружба и сотрудничество сохранились на протяжении всей жизни.
Небольшая по объёму, но очень ёмкая по содержанию книга «Неведомыми тропами Сибири» принадлежит П.Б. Юргенсону [29]. Автор представляет учёного, который главной целью своей жизни считал служение родине и своему народу и прилагал к этому большие усилия. Миддендорф указывал на «недостаточность ассигнований для нужд науки». В любом деле, считал он, решающую роль должны играть научные достижения, и голос учёного должен учитываться при решении государственных задач: «Академия наук должна быть учёным советом для всех органов управления государством». Он мечтал об «объединении усилий учёных всех стран путём создания Всемирной Академии наук, которая координировала бы научные исследования и занималась научной информацией, а также популяризацией научных достижений».
Экспедиция Миддендорфа должна была решить две основные задачи: исследование Таймырского края и проблемы вечной мерзлоты. В книге Г.В. Наумова «Русские географические исследования Сибири» [19] очерк, посвящённый Миддендорфу, рассказывает, как учёный-путешественник решил эти задачи.
В библиотеке имеются две работы Н.И. Леонова, посвящённые трудам и личности А.Ф. Миддендорфа. Одна из них – статья в географическом календаре «Земля и люди» за 1965 год [17] написана к 150-летию со дня рождения А.Ф. Миддендорфа. Статья называется «Миддендорф в Фергане» и рассказывает об экспедиции учёного в «благословенную» Ферганскую долину. В результате этой экспедиции появилась ещё одна книга Миддендорфа – «Очерки Ферганской долины». В своём труде учёный предсказывает процветание этому краю при условии «развития орошения и расширения пахотных земель», а хлопководство в Фергане, по его мнению, «та отрасль, которая «может придать мировое значение» этим землям. Им были сделаны и другие открытия, позволяющие назвать его «подлинным первоисследователем равнинной части Ферганы».
Н.И. Леонов посвятил Миддендорфу ещё одно произведение [16], в котором краткий биографический очерк предваряет рассказ о разносторонних исследованиях учёного. Каждая глава показывает нам его заслуги в той или иной области научных знаний. Перед нами предстаёт Миддендорф-биогеограф, мерзлотовед и климатолог, землепроходец, академик и «вольный учёный». Книгу завершают библиография трудов Миддендорфа и список использованной литературы.
Известный историк А.И. Алексеев все свои книги посвятил изучению географических открытий Дальнего Востока. Свою очередную книгу «Сыны отважные России» [1] он посвятил землепроходцам, путешественникам, исследователям Дальнего Востока. Один из очерков рассказывает о великом путешественнике (так называет его автор) Александре Фёдоровиче Миддендорфе.
В книге геолога-дальневосточника Е.А. Кириллова «По собственному побуждению» [12] автор, повествуя о путешествии А.Ф. Миддендорфа, основное внимание уделяет экспедиции в Приамурье, к Охотскому морю и Шантарским островам. Е.А. Кирилов со знанием дела рассказывает о геологических открытиях путешественника и их значении для будущего развития Приамурского края. Это научно-художественное произведение раскрывает и характер Александра Фёдоровича, обаяние его личности. Он умел увлечь своих спутников энергией, преданностью науке, сделать их своими единомышленниками.
Миддендорфу-этнографу отдаёт должное Н.В. Кочешков [13]. Помимо того, что привезённый им из знаменитой экспедиции этнографический материал оказался «уникальным и бесценным», он стал первооткрывателем «маленького таёжного народа – негидальцев, живущих в Приамурье». В то время, когда российская этнография только зарождалась, Миддендорф сумел собрать богатый материал о жизни и быте якутов, бурят, эвенков и негидальцев. Автор считает незаслуженно забытым имя Миддендорфа, ведь именно он «своим примером показал, как много может сделать учёный, если он, не щадя сил, рискуя самой жизнью, идёт по неведомым тропам».
О заслугах А.Ф. Миддендорфа в этнографии упоминается и в каталоге негидальской коллекции В.В. Лебедевой [15]. Название этого народа впервые введёно «в научный оборот в середине XIX века» именно Миддендорфом. До этого русские называли их, «как и многих тунгусов, орочонами». Александр Фёдорович стал первооткрывателем негидальцев и исследователем их быта и культуры, он восхищался их искусством украшения одежды и различных изделий из кожи и бересты.
К 190-летию со дня рождения А.Ф. Миддендорфа и к 160-летию со дня окончания Сибирской научной экспедиции была опубликована статья А.И. Петрова [22]. В статье кратко освещён жизненный путь Александра Фёдоровича, его экспедиции, научные достижения. Особое внимание уделяется Сибирской экспедиции, которая «планировалась как исключительно научное мероприятие Академии наук. Тот факт, что к Таймырскому и Якутскому этапам экспедиции добавился ещё и Охотско-Приамурский маршрут, следует назвать исторической обусловленностью событий, которые происходят только потому, что должны произойти. Это счастливое совпадение нужд государства и неуёмной жажды деятельности исследователя на благо своего Отечества» - такой вывод делает автор статьи.
В 2012 году появился исторический альбом «Пути великих свершений. Значение Якутии в освоении Дальнего Востока» [23]. И здесь тоже не обошлось без упоминания имени А.Ф. Миддендорфа. В его великом сибирском путешествии был промежуточный этап, связанный с Якутией. Здесь он занимался изучением вечной мерзлоты, производил измерения температур в знаменитой шахте Шергина. Хотя поначалу он относился к этому как к не очень интересному заданию академии, вскоре увлёкся работой. Его наблюдения легли в основу новой науки - мерзлотоведение. В Якутске он много работал в архиве, изучал якутский язык, собирал этнографический материал.
Из всего сказанного об Александре Фёдоровиче, а главное из его трудов, возникает образ идеального учёного, чьи научные достижения были неразрывны с практической деятельностью. Преданность науке, убеждение, что наука должна служить народному хозяйству, а слово учёного должно стоять во главе всех государственных решений, – всё это впервые было озвучено им, и всё это до сих пор актуально. Он опередил своё время, и когда понял, что не сможет победить академическую бюрократию, покинул академию, занялся практической деятельностью, где его академические познания могли принести пользу. Он был отзывчивым человеком и никогда не отказывал в просьбе поделиться своими знаниями, много выступал с лекциями. Он был по-настоящему добрым человеком. Наблюдая за жизнью коренных народов, он отмечал, в каких тяжёлых условиях их мастерицы создают прекрасные художественные произведения. Путешествуя по Барабинской степи, он видел, в каком бедственном положении находятся остяки, вымирающие от нищеты и болезней, и обличал произвол властей и административные беспорядки. Он ценил своих соратников. Сибирское путешествие открыло для него характер русского человека, смелого и умелого, в руках которого топор был «и стругом, и долотом, и пилой, словом инструментом универсальным». Сам Александр Фёдорович тоже был «умельцем и «во всякой сухопутной езде», и во «всяком роде плавания» и считал, что «путешественник должен, не мешкая, браться за выполнение любого необходимого дела». Такие люди – настоящие самородки, они и есть соль земли.
Подготовила Лариса Юринова, библиотекарь ПКО РГО – ОИАК
_______________________________________________________
Библиографический список
Труды А.Ф. Миддендорфа
Путешествие на север и восток Сибири. В 2 ч. Часть I: Север и восток Сибири в естественно-историческом отношении. – Санкт-Петербург: Императорская академия наук, 1860. – 490, XXV, XV – XX с.: 19 л. карт, съёмок и планов.
Путешествие на север и восток Сибири. В 2 ч. Часть II: Север и восток Сибири в естественно-историческом отношении. – Санкт-Петербург: Императорская академия наук, 1869. – IV, 491 – 758, LIV, III, 310 с.
Middendorff, A. v. Die Baraba. (Mit einer Karte.). - St.-Petersbourg, 1870. – 78 S. – (Memoires de L’ Academie imperiale des sciences de St.-Petersbourg, VII serie. Tome XIV, № 9 et dernier).
Middendorff, A. v. Einblikke in das Ferghana-thal. (Mit 9 Tafeln.) - St.-Petersbourg, 1881. – XII, 482, LX, 53 S. - (Memoires de L’ Academie imperiale des sciences de St.-Petersbourg, VII serie. Tome XXIX, № 1).
Литература, посвящённая жизни и деятельности А.Ф. Миддендорфа
1. Алексеев, А.И. Сыны отважные России. – Магадан: Кн. изд-во, 1970. – С. 215 – 224.
2. Белов, М.И. История открытия и освоения Северного морского пути. Т. 1: Арктическое мореплавание с древнейших времён до середины XIX века / Под ред. Я.Я. Гаккеля, А.П. Окладникова, М.Б. Черненко. – Москва: Морской транспорт, 1956. – С. 509 – 514.
3. Берг, Л.С. Всесоюзное географическое общество за сто лет / Академия наук Союза ССР. – Москва – Ленинград: Изд-во Академии наук СССР, 1946. – С. 22, 38. – (Научно-популярная серия).
4. Богданов, А. Материалы для истории научной и прикладной деятельности в России по зоологии и соприкасающимся с нею отраслям знания, преимущественно за последнее тридцатипятилетие (1850 – 1887 г.). Т. 1. – Москва: Тип. М.Г. Волчанинова, 1888. – Табл. 2, лист 16. - (Известия Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. Т. LV. Труды зоологического отделения Общества, т. 3).
5. Груздев (Волгин), Ф. Амур (Природа и люди Амурского края). – Изд. 2-е, испр. и доп. – Санкт-Петербург: Изд. П.П. Сойкина, 1900. – С. 27 – 43.
6. Грум-Гржимайло, Г.Е. Описание Амурской области (с картой) / под ред. П.П. Семёнова. – Санкт-Петербург: Типолитогр. и переплётная С.М. Николаева, 1894. – С.41 – 43.
7. Двадцатипятилетие Императорского Русского географического общества. 13 января 1871 года. – Санкт-Петербург: Тип. Майкова, 1872. – С. 7, 21, 146 – 148.
8. Иверсен, Ю.Б. Медали в честь русских государственных деятелей и частных лиц. – Т. 3. – Санкт-Петербург: Тип. Гл. упр. уделов, 1896. – С. V.
9. История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVII – февраль 1917 г.) / отв. ред. А.И. Крушанов. – Москва: Наука, 1991. – С. 185 – 186.
10. Календарь знаменательных и памятных дат на 1969 год по Дальнему Востоку / сост. Е. Аленкина, Р. Камышева. – Хабаровск: Кн. изд-во, 1968. – С. 52 – 55.
11. Каталог экспонатов, не попавших на выставку, и история Приамурья, сост. по первоисточникам профессором русской истории Редедей; ил. художника-гольда Н.И. Ольгедза. – Москва, 1913. – С. 35.
12. Кириллов, Е.А. По собственному побуждению: Научно-художественное повествование о дальневосточном маршруте А.Ф. Миддендорфа. – Хабаровск: ДВ РНЦ АЕН РФ, 1995. – 83 с.
13. Кочешков, Н.В. Российские исследователи аборигенных народов Дальнего Востока (XVIII – XX вв.). – 2-е изд., перераб. и доп. – Владивосток: Ин-т истории, археологии и этнографии
14. Красная книга Хабаровского края: Редкие и находящиеся под угрозой исчезновения виды растений, грибов и животных: Официальное издание / М-во природных ресурсов Хабаровского края, Ин-т водных и экологических проблем ДВО РАН. – Хабаровск; Воронеж: ООО «МИР», 2019. – С. 516, 526 – 528.
15. Лебедева, В.В. Негидальская коллекция Хабаровского краевого музея им. Н.И. Гродекова: Каталог. – Хабаровск: Краевой музей им. Н.И. Гродекова, 2011. – С. 9, 11, 12.
16. Леонов, Н.И. Александр Фёдорович Миддендорф. – Москва: Наука, 1967. – 148 с. – (Научно-биографическая серия).
17. Леонов, Н. Миддендорф в Фергане // Земля и люди: Географический календарь на 1965 г. – Москва: Мысль, 1964. – С. 201.
18. Мушкетов, И.В. Туркестан: Геологическое и орографическое описание по данным, собранным во время путешествий с 1874 г. по 1880 г. Т. I, ч. 1. – Изд. 2-е, значит. доп. – Петроград: Тип. М.М. Стасюлевича, 1915. – С. 486 – 491.
19. Наумов, Г.В. Русские географические исследования Сибири в XIX - начале XX в. – Москва: Наука, 1965. – С.36 – 45.
20. Отечественные физико-географы и путешественники / Под ред. Н.Н. Баранского, Н.Б. Дика, Ю.К. Ефремова, А.И. Соловьёва, Н.А. Солнцева. – Москва: Учпедгиз, 1959. – С. 323 – 331.
21. Очерки по истории геологических знаний / отв. ред. В.В. Тихомиров; АН СССР. – Вып. 3. – Москва: Изд-во АН СССР, 1955. – С. 91 – 92.
22. Петров, А.И. А.Ф. Миддендорф – учёный, путешественник // Россия и АТР. – 2005. – С. 143 – 148.
23. Пути великих свершений. Значение Якутии в освоении Дальнего Востока: исторический альбом. Т. 2 / науч. ред. П.Ф. Бровко. – Владивосток: Русский Остров, 2012. – С. 26 – 29.
24. Райков, Б.Е. Карл Бэр, его жизнь и труды. – М.: Изд-во АН СССР, 1961. – 524 с.
25. Тихий океан: Русские научные исследования. – Ленинград: Изд-во Академии наук, 1926. – 173 с.: 11 портр.
26. 300 путешественников и исследователей: Биографический словарь / Вальтер Кремер; пер. с нем. С.Н. Фрадкиной, Н.Г. Фрадкина. – Москва: Мысль, 1966. – С. 403.
27. Хисамутдинов, А.А. Три столетия изучения Дальнего Востока: Материалы к биобиблиографии исследователей). – Вып. 1-й (1639 – 1939). – Владивосток: Дальнаука, 2007. – 667 с.
28. Ходнев, А.И. История Императорского Вольного экономического общества с 1765 до 1865 года, составленная по поручению Общества секретарём его. – Санкт-Петербург: Тип. Т-ва «Общественная польза», 1865. – С. 641, 645, 657.
29. Юргенсон, П.Б. Неведомыми тропами Сибири. – Москва: Мысль, 1964. – 48 с.: ил., карта. – (Замечательные географы и путешественники).
30. Ячевский, А.[Л.]А. А.Ф. Миддендорф (некролог). – отд. отт. – Санкт-Петербург: Тип. А. Якобсона, [1894]. – 3 с. – (Записки Императорского Санкт-Петербургского минералогического общества. Серия II. Ч. XXXI).
