"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 15
"Труд и лишения, выпавшие на долю отважных путешественников"
Начало 1908 г. прошло в суете подготовки отчетов и выступлений. 27 марта в гарнизонном собрании Хабаровска состоялось "Сообщение штабс-капитана В.К. Арсеньева о работе экспедиции, путешествовавшей под его руководством по Уссурийскому краю".
Гарнизонное (офицерское) собрание в г. Хабаровске. Электронный ресурс.
"Перед слушателями, – отмечалось в газете, – открылась картина громадного труда и лишений, выпавших на долю отважных путешественников, которым неоднократно приходилось терпеть и голод, и холод, и огромный физический труд, переживать опасность быть растерзанным тигром, быть убитым шальным таежным «промышленником» или же хунхузом, утонуть в суровой горной реке или оборваться с отвесной прибрежной скалы, обойти которую нельзя, или, наконец, погибнуть от голода, что не раз угрожало небольшой экспедиции Арсеньева. Надо горячо любить науку и быть фанатиком дела, чтобы подвергнуть себя лишениям среди суровой и дикой природы". Доклад был настолько насыщенным и так понравился публике, что решили продолжить выступление 1 и 4 апреля.
Гродековский музей и Николаевская публичная библиотека в Хабаровске. 1898 г. Начало ХХ века.
Результаты путешествия были настолько впечатляющими, что генерал-губернатор Приамурского края П.Ф. Унтербергер в третий раз снарядил штабс-капитана В.К. Арсеньева в экспедицию, которая по замыслам была более масштабной, чем все предыдущие. С собой В.К. Арсеньев взял штабс-капитана Тимофея Антоновича Николаева, который стал его помощником, друзей Н.А. Десулави и И.А. Дзюля, геолога Сергея Фёдоровича Гусева, а также девять стрелков и казаков.
Вместо Дерсу Узала Чжан Бао. Владимир Клавдиевич сожалел, что в поход не отправился превосходно знающий свое дело учитель А.Н. Русанов, который должен был заниматься ихтиологией, зоологией и геологией. Зато с Арсеньевым пошел его постоянный проводник Чжан-Бао. "Зимой 1908 года, – писал В.К. Арсеньев, – Чжан-Бао, распустив свою дружину, с двумя преданными ему людьми спустился по Иману к селению Хуми-санза, расположенному на левом берегу реки Уссури, против русского селения Графского. Один из спутников Чжан-Бао по его поручению прибыл в Хабаровск для свидания с главою местного китайского общества. С этим человеком автор отправил Чжан-Бао письмо, которым приглашал его принять участие в экспедиции". Впоследствии китайцу суждено было сыграть главную роль в этом предприятии.
Возможно, Чжан Бао. Фото В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК.
Первым в путь отправилась группа Николаева: в начале июня 1908 г. она села во Владивостоке на пароход, отправлявшийся в Императорскую гавань, чтобы до прибытия туда основного отряда устроить три промежуточных лагеря с продовольствием: при устье рек Самарга и Ботчи, а также в бухте Андреева. При приближении экспедиции к Императорской гавани помощник Арсеньева должен был выйти навстречу ей с продовольствием.
Вечером того же дня пароход сделал небольшую остановку в селе Вятское.
Следующим утром весь отряд сошел на берег в селе Троицкое, где их уже ждали гольды с лодками. Участники экспедиции спешно купили в селе продукты и двинулись в путь к устью Анюя. "Бешеная, суровая река, – писал Арсеньев, – и дикая природа наложили свою печать и на туземцев. Подавленное состояние духа, вечные опасения за свою участь и безотчетный страх перед этой огромной лесной пустыней подавляют их. Отсутствие дорог и даже троп в этих местах, затопляемость долины, изрезанной вдоль и поперек протоками реки Анюй, бесконечность лесов, безжизненность тайги центральной части хребта Сихотэ-Алинь не раз были причиной гибели смельчаков, рискующих бороться с природой там, где она наиболее сурова".
Архив ПКО РГО – ОИАК.
17 июля 1908 г. путешественники достигли устья реки Гобилли и начали пробираться к ее истокам, где, по утверждениям удэгейцев, было "царство голода и смерти". Поначалу Владимир Клавдиевич только улыбался, когда ему рисовали план на бересте и пугали будущей дорогой. Спустя уже несколько часов он так не думал: путь действительно оказался неимоверно тяжелым. Трое суток отряд продирался через буреломы и завалы «дьявольской» реки.
Наконец 21 июля они достигли устья речки Биры. Здесь, отпустив орочей[1], путешественники отправились на хребет
На пути к гибели. 30 июля штабс-капитан Арсеньев и его спутники поднялись на хребет и после короткого привала начали спуск. Веселое настроение путников быстро сбил сильный дождь, промочивший всех до нитки. Они еще не подозревали, что начался самый трудный участок пути, где члены экспедиции едва не погибли от голода. Оставшись без продуктов, в течение многих дней Арсеньев и его спутники продолжали путь. Зверей и птиц в районе оказалось очень мало, и добыть себе продовольствие отряд не мог. Уже были съедены все собаки, даже любимица Арсеньева Альпа, ни у кого не было сил идти дальше.
Спаситель Чжан-Бао. Всех спас Чжан-Бао. Китаец понял, что смерть его и других путников близка. Нечеловеческими усилиями превозмогая слабость и одолевшую его болезнь, он решил в одиночку пробираться вперед. Обойдя гору, Чжан-Бао неожиданно набрел на отряд штабс-капитана Николаева, который, узнав о беде, поспешил на помощь к умирающему отряду. 25 августа в девять часов утра он был в лагере. Чашка кофе, глоток спирта помогли всем почувствовать, что они спасены. Только тогда В.К. Арсеньев понял, насколько ослабел за голодные дни: он потерял сознание прямо у костра.
Слабаков не оказалось. Вечером 27 августа путешественники вышли к морю и остановились на бивак. Голодовка отразилась на моральном состоянии членов экспедиции. Некоторые заговаривались, пугались всякого звука, психически заболел геолог С.Ф. Гусев, который пришел в себя только в Хабаровске. Но лишь двое захотели вернуться в город, остальные добровольно решили продолжать путешествие. В предисловии к книге «В горах Сихотэ-Алиня», изданной в 1937 г. и описывающей маршруты этой экспедиции, В.К. Арсеньев писал: "Всем успехом своего предприятия автор обязан самоотверженной и бескорыстной службе своих младших сотрудников. Несмотря на то, что их сверстники были уволены в запас армии, несмотря на полную возможность уехать из Императорской гавани во Владивосток на пароходе, они, понимая, что уход даже одного человека из отряда был бы очень чувствителен, добровольно остались до конца экспедиции. Едва ли когда стрелкам и казакам приходилось переносить большие лишения, чем вынесли эти скромные труженики, несмотря на постоянное переутомление и физические страдания от холода и голода, которых невозможно передать словами, они мужественно боролись с природой и не жаловались на свою судьбу".
Отряд В.К. Арсеньева. Около 1907 г. Архив ПКО РГО – ОИАК.
Хунхузы отомстили Чжан-Бао. Жаль, но Арсеньев совсем не рассказал в своей книге о роли Чжан-Бао в спасении членов экспедиции от голодной смерти. Может, потому что он был китайцем, а на дворе подули новые ветры? Чжан-Бао был убит в 1910 (или 1913) г. в поселке Хуми-Санза (устье реки Иман). Хунхузы все-таки смогли отомстить ему за все.
Со всеми участниками экспедиции, включая простых солдат и казаков, Владимир Клавдиевич сохранил добрые отношения и переписывался с ними до конца своей жизни.
В легендарной бухте Постовая. В середине сентября 1908 г. В.К. Арсеньев со спутниками пришел в Императорскую гавань. Здесь они впервые за долгое время путешествия смогли отдохнуть после пережитого. Арсеньев сразу же занялся опросами местных жителей, чтобы составить историко-географическое описание местности. После долгой дороги и волнений путники смогли насладиться чтением писем от родных. В тот же день Арсеньев совершил первую экскурсию в бухточку Постовую, где сохранилось много свидетельств исторических событий.
Бухта Постовая. Фото В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК.
"Я велел пристать к берегу, – вспоминал он, – до сумерек было еще далеко, и потому, предоставив своим спутникам устраивать бивак, я взял ружье и пошел осматривать местность, которая на картах носит название поста Константиновского. Здесь мечтали построить город Константиновск, и все это рухнуло как-то сразу. Большой корабль (фрегат "Паллада". – Авт.) погребен на дне бухты, над ним стоит неподвижная черная, как смоль, вода, на берегу – кладбище с развалившимся могилами, истлевшими крестами, на которых кое-где сохранились надписи. От казарм и цейхгаузов следов не осталось. От батарей, спешно выстроенных тогда же в 1855 г., сохранились валы, разрушенные временем и размытые водой. На опушке леса на самом краю берегового обрыва стоит покачнувшийся чугунный памятник, но котором сделана следующая надпись: «Погибшим от цинги в 1853 г. транспорта "Иртыш" штурману Чудинову и 12 матросам с ним, Российско-Американской компании 4 матросам и 2 рядовым".
Памятник, сооруженный Владивостокским портом в 1887 г. в бухте Постовая. Электронный ресурс.
"Над бухтой и в лесу над кладбищем царила мертвящая тишина. Погибли люди, погибли надежды, погибло все – только смерть оставила свои следы. Я задумался над бренностью людского существования. Как бы в подтверждение моих слов один крест, стоявший в наклонном положении и, видимо, подгнивший у самого основания, с глухим шумом упал на землю".
Фото В.К. Арсеньева с пометой "удехейцы с р. Самарга, 1908 г. ". Архив ПКО РГО – ОИАК.
Рисунок В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК.
Старый поваленный крест со стершейся надписью над чьей-то могилой заставил Арсеньева вспомнить о недавней голодовке. Не приди вовремя помощь – и от него осталось бы не больше.
Стоянка на маяке. В.К. Арсеньеву понравился маяк Св. Николая, построенный в 1897 г. Он близко познакомился, а затем и подружился, с его смотрителем – боцманом парусного флота Алексеем Яковлевичем Майдановым.
Владимир Клавдиевич с удовольствием прожил на маяке несколько дней, восхищаясь образцовым порядком, в котором смотритель содержал маяк: всюду была видна рука заботливого хозяина, и чистота такая, какую можно встретить только на военном корабле.
Рисунок В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК.
Последние штрихи. 28 октября 1908 г. Арсеньев со спутниками достигли устья реки Самарга. Они устроились в небольшой фанзе Кивета в ожидании снабжения, которое должен был забросить сюда штабс-капитан Тимофей Антонович Николаев.
Ждать пришлось долго: только через месяц путешественники смогли отправиться вверх по Самарге. Семь человек и несколько собак впряглись в нарты и продолжили трудный путь по тайге, в которой уже наступала зима.
Бивуак В.К. Арсеньева. Рисунок В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК.
Автор: Амир Хисамутдинов,
председатель архивно-библиотечной комиссии ПКО РГО – ОИАК
Материалы по теме:
"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 1. Как появилась "богом данная" фамилия Арсеньев
"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 2. Детство и юность
"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 3. Путь на Дальний Восток начался с Польши
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 4. Боевое крещение в Благовещенске
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 5. "Привет из Владивостока", или Первые впечатления
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 7. Первые легенды о встрече с Дерсу Узала
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 9. Охраняя тыл Русско-Японской войны
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 10. За славой в Хабаровск
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 11. 1906 г. Первые строки "Дерсу Узала"
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 12. "Как зовут?" - "Имя – Дерсу, фамилия – Узала"
"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 13. В "сердце Зауссурийского края". 1907 – 1908 гг.
[1] Орочи (орочоны, орочены, самоназвание «орочили», «орочисэл») – тунгуско-маньчжурская народность, проживающая в Приморье и Приамурье по берегам рек Тумнин, Копи, Амур и Хунгари и др.
